Сплю третий день. Болею. Из сна меня сейчас выдергивает звонок по телефону. Я переполошилась спросонья, хватаю трубку, не глянув на номер:
— Вы дали не правильный адрес или вас дома нет? — возмущается кто-то на другом конце трубки.
— Вы кто, простите? — не понимаю я.
— Я курьер. Я вам пакет везу от Н.
Далее она диктует мой адрес.
— Адрес правильный. Я дома.
— Ну как дома? Ну вот я звоню — и никто не открывает! — чуть не плачет она.
Я слышу, что она и правда звонит по домофону, но мой домофон молчит, значит, она звонит кому-то другому.
— Девушка, вы не тот подъезд выбрали или дом.
— Ну как не тот? — ноет курьер. — Ну вот же!
Она еще раз диктует мой адрес.
— Я не знаю, куда вы звоните, но не ко мне домой!
Я тоже начинаю злиться. Ну, что там за дуреха? Звонит, главное, и на меня ругается! В наше время при навигаторах в каждом телефоне как можно адрес не найти? И вообще, заранее надо звонить, я дома только потому что болею, обычно дома в это время никого нет.
Через 5 минут звонок в домофон. Нашла, видимо. У меня раскалывается голова. Я лохматая, в пижаме и халате, только градусника под мышкой не хватает, в тапках мужа (черт знает, где мои) тащусь к лифтовой двери. Выгляжу как чучелко на поле, ворон распугивать.
Готова, что сейчас она мне выскажет что-то, а я — ей.
И тут из лифта выходит худенькая, маленькая, насквозь простуженная девочка. Она замотана шарфом, но красные больные глаза и заложенный нос выдают ее с головой.
Я понимаю, что она звонила просто от бессилия. На ручки хотела. Это мне плохо — и я могу себе позволить лежать. А ей тоже плохо, но она в метель болтается по городу — развозит больным теткам подарки. Видимо, ответственность. Или деньги очень нужны.
Она протягивает мне пакет.
Мне становится ее ужасно жаль. Я даже не представляю, как бы я сейчас, в своем состоянии, повезла бы куда-то заказ.
— Температура у тебя, да? — спрашиваю я.
— Не знаю, но знобит, да.
— Сейчас, погоди секунду…
— Я спешу.
— Секунду!!
Я ползу домой. Гостей принимать я точно не буду сейчас, но просто захлопнуть дверь — тоже бесчеловечно.
Я беру термокружку с надписью Дадобро (это мне на прошлый новый год друзья из фонда подарили) и наливаю туда горячего чая с лимоном из своего термоса. Потом хватаю имбирного поросеночка и упаковку парацетомола.
— На, держи подарочек, — протягиваю я девочке. — Тебе сейчас надо. Горячий чай, сладкое печенье и жаропонижающее — это почти счастье в нашем состоянии.
— Ой, а как я вам потом кружку верну? Опять сюда тащиться?
— Не, — я смеюсь. — Не тащись. Просто пей и выздоравливай. Видишь написано: Да! добро? Вот. Это подарок.
— Просто так? Спасибо, — улыбается девочка. — Если честно, мне кажется, я почти умираю. А у меня еще два адреса.
— Может, такси тебе взять?
— Не. Спасибо. Там такие пробки, а мне сегодня надо успеть до 17…
Девочка делает глоток из термокружки и растягивается в блаженной улыбке. У нее даже щеки розовеют сразу.
— Боже, с лимоооооном…
— На здоровье, подруга. Выздоравливай.
Я ползу обратно в постель. По пути открываю подарок от заказчика.
Имбирный пряник с логотипом их компании и… термокружка.
Мне становится смешно. Бумеранги добра, они повсюду. Просто скажи добру ДА.
О. Савельева
